Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

365 дней радости-6. 29.07.22, день 160, пятница.

Успешно долетели до Питера и вернулись домой.

Досмотрела "Альянс советников". Читала "Войны начинают неудачники". Ещё смотрела "Капитана Фракасса". Написала отзыв на "Тень".

В честь прибытия домой на ужин заказала суши)).

На Векторстоке купили картинку.

@темы: кино, Китай, еда, дыбр, чтиво, азиатщина, Россия, путешествия, Польша, сток, аудиокниги, 365 дней радости, Vectorstock

---

Адам Пшехшта "Тень" (цикл Materia Prima, книга 3) (аудиокнига)

В очередной раз не вдуплила, почему книга так называется. Если с "Губернатором" ещё как-то в конце книги для внимательных был момент, где это объяснялось, то тут я как-то это. Дело в том, что в сюжете есть сильно второстепенный персонаж с таким псевдонимом, глава мощной подпольной организации, борющейся за независимость Польши как до образования Варшавской Республики, так и после. Он появился в предыдущей книге, и я думала, что в этой он выйдет на более заметные роли в сюжете или, к примеру, Рудницкий внезапно его заменит, ибо Тень - человек сильно больной, и в книге даже заходит речь о выборе преемника, а Рудницкий всё же оказывается втянут в политику. В итоге он отчасти берёт на себя схожие функции, но всё-таки он - не Тень. И Тень лично не выходит на очень значимые позиции. Возможно, название иносказательное, но тут обратно - персонаж слишком уж намекающий.

Ну штош. Оставим этом, наконец.

Книга понравилась, в том числе и конец, который вполне самодостаточен. Автор там дальше книжки пишет, на русский переведены только эти три. У меня была идея попробовать почитать дальше на польском, если мне прям дико зайдёт, а "Тень" закончится клиффхангером, но я пока думаю, потому что, как я уже сказала, конец самодостаточен, а я пока не уверена, что достаточно замотивирована.

Нравится, что Рудницкий и Самарин, не взирая на события в мире, так и остались друзьями и фактически семьёй.

Также в конце Рудницкий находит внезапно весьма исторически-альтернативный способ закончить Первую Мировую)))).

Из минусов книги повторюсь со всегдашним пшехштовским внезапным рявканьем и бурканьем.

Отзыв на книгу 1 "Адепт"
Отзыв на книгу 2 "Губернатор"

@темы: чтиво, отзывы, Польша, аудиокниги, к Западу от

---

Слушая третью книгу о приключениях пана алхимика...

... понимаю, что самый клёвый персонаж там - это пани Оканёва, служанка Рудницкого))). Простая, как бревно, но с тягой к знаниям))). Получается забавно. Её ещё и озвучивают очень мило.

@темы: впечатления, чтиво, Польша, аудиокниги, к Западу от

---

Пробежалась тут немного по тэгу "Польша"...

... и подумала, что, пожалуй, соскучилась по этой стране. Изо всех зарубежных моих поездок мне там больше всего пока что нравилось, номер два Чехия, номер три Финляндия. Хотя вообще-то мне везде нравится, по крайней мере, как туристу, во всяком случае, не помню иного. Правда, меня по Польше везде таскал Chris Baggins, а с аборигеном в частном порядке это особый жанр)).

@темы: размышления, путешествия, Польша

---

Адам Пшехшта "Губернатор" (цикл Materia Prima, книга 2) (аудиокнига)

Иллюстрация, конечно, неясно какое отношение имеет к сюжету. Может, атмосфэээру передаёт... Кстати, в российском издании стёрли сигару и дым, и дядька делает просто губки уточкой.

Хорошая книжка, она мне даже побольше понравилась, чем первая. Там лучше понятен происходящий бэкграунд, к тому же, был известен год (1916г.), и я просто ещё почитала, что в это время происходило в связи с Варшавой. Но и автор чётче выражается. Польские персонажи перестали делать внезапные программные заявления национальной идеи на пустом месте. Они их делают, просто в уместное время в уместных обстоятельствах, а не внезапно.
Также всё гораздо лучше обстоит дело с рявканьем и бурчанием, эмоциональность персонажей по-прежнему иной раз живёт своей жизнью, но горааааздо реже. Меня вообще позабавило, когда Рудницкому к концу книги сказали, что он изменился и стал смелее, решительнее. Ну не знаю, по-моему, алхимик рычал и задирал всех подряд, за жизнь свою побаивался, это да, и влезать в крупные дела не хотел, но не от трусости, а от нежелания заморачиваться, а так сначала говорил и делал, потом думал. Характер такой. Наоборот, к концу "Губернатора" он стал чуть больше фильтровать базар, дошло, что излишняя задиристость неконструктивна. Самарин же и был больше в берегах, хотя и у него бывают всякие "внезапно" изредка. Вот Рудницкий к концу второй книги пришёл примерно к тому же, может, поэтому его и назвали более решительным (перебор с эмоциями выглядит истерично, а не решительно).

Итак, 1916 год, с предыдущих событий проходит примерно год. Идёт Первая мировая, и Россия теряет часть Польши, включая Варшаву, так что в столице Польши на начало книги хозяева немцы. Рудницкий продолжает заниматься алхимической фармацевтикой и содержать отель, защищённый от проникновения проклятых. В "Адепте" Рудницкому удалось облегчить течение гемофилии у российского царевича Алексея, и вот сейчас внезапно и его, и аналогичные алхимическое препараты начали резко терять силу. Исходя из политических причин немецкое руководство предлагает Рудницкому поехать в Петроград и разобраться с ситуацией. Разумеется, ситуация оказывается кустистее, чем кажется, скандалы, интриги, расследования. Параллельно выясняется, что в анклавы начали проникать демоны более высокого порядка, для которых проникновение через барьер хоть и затруднительно, но возможно. Дуэт Самарина и Рудницкого снова в деле, что сближает их ещё больше, и фактически они становятся семьёй если не по крови, то по духу, включая двоюродную бабку Самарина Марию Волконскую.

По возвращении в Варшаву Рудницкому зажить спокойно так и не удалось: вынужденные покинуть город немцы вооружают поляков, мол, раз Варшава не наша, так путь и России не достанется, в общем, дело идёт к образованию Варшавской республики, и Олаф как париот с возможностями и репутацией, будучи к тому же сыном борца за свободу Польши, не может остаться в стороне. К тому же в варшавском анклаве также появляются теокатаратас, способные пройти барьер, но более договороспособные и лояльные, чем в Петрограде, так что и с ними у него возникают некоторые подвязки. Также грядёт новая встреча с Самариным, который ныне возглавляет отряд боевых магов Российской Империи, и теперь уже друзья рискуют оказаться по разные линии фронта.

Анастасия по-прежнему прекрасна, как рассвет, мне ужасно нравятся её отношения с Рудницким, скорее семейные, чем романтические, но они по-любому банда, и это прекрасно. И трио тоже, когда с ними Самарин, тоже. Группа варшавских высокоранговых проклятых интригует, останутся они далее такими же экологичными или нет...

Долго не могла понять, почему книга называется "Губернатор" / "Наместник", потому что в сюжете нет ни одного губернатора или наместника. Но в одной из последних глав проскальзывает, что польские СМИ сочли Рудницкого подручным знаменитого руководителя подпольной организации кинжальщиков, Тени, своего рода его наместником, и Олаф Арнольдович у нас становится заметной фигурой в Варшавской Республике.

Прежняя претензия к весьма странной местами манере речи и использованию личных имён, особенно в устах аристократов и просто хорошо вроде бы воспитанных людей. Очень умиляли фразы "А я знаю?" и "Без понятия" в ответ на вопрос не только в неформальной обстановке. И злоупотребления уменьшительными именами... всё не буду перечислять, но как пример: аристократка представляет аристократу аристократку (все трое россияне): "графиня Люда фон Кто-то там" (не помню фамилию). Какая, блин, Люда... Это не говоря о том, что по правилам этикета сперва представляют кавалера даме, а потом даму кавалеру, а не наоборот. Но я уже как-то попривыкла.

Отзыв на книгу 1 "Адепт"
Отзыв на книгу 3 "Тень"

@темы: чтиво, отзывы, Польша, аудиокниги, к Западу от

---

Адам Пшехшта "Адепт" (цикл Materia Prima, книга 1) (аудиокнига)

Польское городское фэнтези, альтернативная реальность по мотивам начала XX века. По некоторым намёкам из второй книги, у нас тут 1915год. Мне кажется, без хорошего знакомства с историей Польши финал книги будет сложновато понять, для меня лично фон событий оказался малость размыт, поскольку я не очень понимала, что, сопсна, происходит в городе и вообще. Стало чуть понятнее, когда в связи с началом второй книги я немного почитала в интернетах - полегчало.

Итак, у нас тут Варшава в 1915 году, ещё входящая в состав Российской Империи. За пару лет до начала событий в Европе (а может, и не только в ней) случилось внезапное - в некоторых городах возникли некие анклавы, места проникновения в наш мир предположительно демонов и прочей параллельной реальности, зоны этих анклавов полнятся искажениями реальности и прочей враждебной фауной. Анклавы окружены ограждением из посеребрённых прутьев во избежание расползания и проникновения. На территории Российской Империи есть три таких аномальных зоны: в Петербурге, Москве и Варшаве. В связи с их возникновением в мире снова начинает действовать магия и алхимия - в книге существует теория, что возможность магических воздействий не выдумана, но не действует, пока миры не соприкасается и что это не первый такой случай. В связи со всем этим возрождается наука алхимия и её использование в мирных целях, в том числе и так называемая спагирическая медицина, для которой нужна так называемая первичная материя, сопна, materia prima, которой можно разжиться на территории анклава.

Главный герой, Олаф Рудницкий, алхимик и недоучившийся медик, его выгнали из университета прям перед выпуском из-за конфликта, и он фактически врач, только без лицензии, но знания и опыт у него имеются. Во время очередного вояжа в анклав он сталкивается с группой в полосатых купальниках отрядом россиян под предводительством второго ГГ, графа Александра Самарина. Честно говоря, я не вдуплила не только что отряд забыл на территории варшавского анклава, но и вообще что Самарин делал в Варшаве, кажется, там объясняется, но если и так, то я забыла, во всяком случае на глазах читателя всерьёз развивается только линия с Рудницким, ну и кое-какие расследования в обнимку с другим ведомством, так что если где-то цели и озвучивались, то никак особо не реализовывались. Тем не менее, Самарин в первой книге мой любимый персонаж.

Дело в том, что у автора прям болезнь, у него персонажи рычат, бурчат, рявкают, холодно молвят без какой-то особой видимой причины. Не всегда, конечно, но часто. Знаете, бывают такие тексты, от которых есть впечатление, будто автор задался целью показать свой стилистический и эмоциональный диапазон и глубину характеров, а не пляшет от ситуации, в итоге постоянно получается какое-то "внезапно" и отсутствие системы, а персонаж выглядит в лучшем случае истеричным, в худшем непрописанным. Я не очень поняла, Рудницкий то ли несколько склонен к истерии, потому что он иногда лезет на рожон в самых идиотских случаях, и это фишка такая - или что. Самарин к этому склонен меньше. Спойлер: во второй книге он в этом смысле испортился, во всяком случае, не начало. Мой второй любимый персонаж - Анастасия, девица-демон. Она вообще совершенно адекватна, но слишком загадочна, чтобы быть на первом месте. А Рудницкий только на третьем, хотя к концу первой книги он начал немного теснить Анастасию.

На жизнь Рудницкого периодически кто-то покушается, навскидку вроде как там аж три группы желающих, и если две группы плюс-минус понятны, то ещё одна - непонятная, точнее, неясно, что им надо, потому что ранее они укокошили дядю Рудницкого, скорее всего, из-за каких-то знаний по алхимии, но что им конкретно было надо - одни загадки. В общем, в этой книге быть Рудницким было весело. И то, что его грохнуть хотели только три группы товарищей - даже странно, потому что товарищ совершенно не умеет фильтровать базар и обладает болезненным самолюбием, в том числе на фоне национальной идеи. Он там вообще-то не один такой, учительница Анна Островская вообще разражается пламенными программными речами преимущественно невпопад (что не мешает ей целоваться с гнусным оккупантом Самариным), но Олаф всё-таки главный герой.

Я могу ошибаться, но мне кажется, у Пшехшты интересный подход к выражению национальной идеи: национальная гордость хорошо, но всему своё время. Измеряется уместность "в Самариных", потому что слушать это всё приходится в основном ему. Иногда он просто пропускает это всё мимо ушей, проявляет деликатность или вяло отбрыкивается при помощи сарказма, но когда польских персонажей накрывает в неподходящий момент, он довольно-таки изящно их тормозит или предлагает пойти уже делом заняться. Я думаю, что отчасти авторская позиция колеблется между Олафом и Александром. Во второй книге пока что, ИМХО, фокус с Самарина сместился в сторону Рудницкого, поэтому и характер изменился. Хотя пока что там действие происходит на поприще Рудницкого, возможно, офицеру просто негде развернуться, будем посмотреть. Но в первой книге он диво как хорош.

Книга мне понравилась, буду слушать дальше. Атмостфера мрачная, но не жестокая, язык хороший. У автора хорошая эрудиция, к тому же, он историк, поэтому историческая матчасть у него на уровне. Хотя некоторые моменты меня очень удивляют, например, обращения в русскоязычной среде. Ну, к примеру, когда к графу, чуть сблизившись, уже обращаются "Сашка", это как-то странно. Сколь я помню из литературы, друзья в означенном периоде в русскоязычном пространстве обращались друг к другу по фамилии или по уменьшительному имени, но в крайнем случае "Саша", и уж никак не "Сашка". Ну, разве что если реально близкие друзья, а Рудницкий с Самариным скорее на стадии сближения, чем безоглядной дружбы, а Олаф ещё и болезненно-гордый. Происхождение у него достаточно хорошее, тут дело не в уровнях, но как раз поэтому фамильяность для него странна. И уж тем более свежепознакомившаяся с ним Анастасия почти сразу переходит на "Сашку". Вот тётушка Самарина - этой можно. Ну и во второй книге не просто незнакомых дам представили по уменьшительным именам, так ещё и их представили первыми, а потом Самарина, хотя правила этикета диктуют делать наоборот. Ну и прочие такие мелочи. Я особо не бухтела на эту тему, пока не узнала, что автор историк. И судя по его библиографии, истории России или Польши в связи с Россией он касается часто, это не случайный забег в эту сторону, можно было бы и ознакомиться поближе. Ну, остаётся только смириться, да я и попривыкла. В конце концов, сюжет от этого не страдает, внезапные вспышки эмоций меня беспокоят больше.

Отзыв на книгу 2 "Губернатор"
Отзыв на книгу 3 "Тень"

@темы: чтиво, отзывы, Польша, аудиокниги, к Западу от

---

Путешествие в Польшу-2014. Освенцим (Аушвиц-Биркенау).

Для полноты картины можно прочитать запись Криса на эту тему, а я расскажу, как это увидела я.

Надо сказать, когда Крис планировал поездку, Освенцима в планах не было. Крис сомневался, хватит ли нам времени и Краков посмотреть, и ещё и в музей заехать по пути в горы, в Чорштын. А просто так завернуть посмотреть туда нельзя, это надолго. Мы ходили по минимальному маршруту, заявленная продолжительность - 4 часа, мы управились быстрее, но у нас была маленькая группа + повезло с автобусом между частями лагеря. И без экскурсии туда не попасть, только на национальные выставки (там есть экспозиции, посвящённые отдельно узникам определённой национальности: евреям, полякам, советским пленным, венграм и пр.) Мне же подала идею Малкольмина, и что-то она мне запала. Плюс хотела детям показать. Вобщем, Крис слегка подкорректировал планы, и мы туда-таки попали.

Освенцим - это не лагерь, а город, в котором и рядом с которым был построен лагерь (точнее, город называется скорее Ощвенчим, чем Освенцим, но так уж сложилось), он и сейчас живёт и здравствует. Лагерь же состоял из трёх частей: Аушвиц (он в городе), Биркенау и Мановиц. Не знаю, сохранился ли третий, а первые два показывают. Между двумя частями лагеря ходит бесплатный автобус. Экскурсии есть на разных языках, на русском экскурсия одна, в 11.30. Сайт музейного комплекса - www.auschwitz.org/ Крис говорит, что особенно часто туда из иностранцев приезжают из Израиля, оно и не удивительно, ведь евреи были главными жертвами, около 1 100 000 человек (данные разнятся, иногда называют цифру около 1 500 000). Остальных было значительно меньше. 150 000 поляков, 20 000 цыган, десятки тысяч советских граждан. Кроме того, в городе есть и другие достопримечательности, однако, увы, мы ничего больше не посещали. Так что город недурно заточен под туристов.
Детям до 14 лет вход бесплатный, но не рекомендуется, и для бесплатно проходящих не дают радионаушники. Мы подумали, что Варе будет неинтересно просто смотреть без объяснений, поэтому оплатили и ей билет тоже. Я только не помню, отдельно наушники или билет был со скидкой для детей и студентов. Наушники - великая вещь. Мы сперва думали, что это аудиогид, но оказалось, что это радио-наушники, чтобы и гид не надрывался, и все слышали. Это тем более разумно, что у нас была очень маленькая группа, 19 человек, а ушедшая перед нами английская экскурсия, по словам Дануты, нашего гида, состояла из 120 человек. Видимо, туда пошли все, на чьём языке нет экскурсии, или ждать долго. Представляете, что надо сделать, чтобы они слышали, что им говорят? Кассир ещё спросил нас, уверены ли мы, что увиденное не травмирует психику ребёнка. Варя не травмировалась и очень внимательно слушала и потом тоже хвалила экскурсию, хотя перед поездкой ныла изрядно, узнав, насколько длинная экскурсия. Да и выросла Варя на блокадной истории Питера, тоже куда как впечатляющей. Хотя, конечно, концлагерь - это совсем другое.
При покупке билетов даётся цветной стикер. Цвет указывает на то, к какой экскурсии человек присоединяется. Русский был красный.



Данута скучковала всех уже за турникетами и объяснила, как пользоваться приёмником, а также программу.

Это вид от административного корпуса на начало лагеря Аушвиц (так же немцы называли город).



Лагерь был основан в 1940 году на базе бывших довоенных казарм в Освенциме и первоначально предназначался для польских политзаключённых. Все ближайшие населённые пункты, включая Освенцим, были освобождены от местного населения, всех, кого не убили - выселили. Помимо того, что освободились земли, это была в том числе мера, сводящая на нет множество попыток бежать из лагеря. На много километров вокруг никого, кто мог бы помочь беглому заключённому. Впрочем, первыми узниками стали немцы, уголовники, из которых сформировали команду надсмотрщиков. Они, конечно, люди были несвободные, но жили в достаточно хороших условиях, а также имели неограниченную власть над реальными узниками в бараках. Офицеры обычно о рядовые будни барака не марались. Первый реальный узник носил номер 31. Тогда ещё номера не татуировали. В 1943 году ввели татуировки, т.к. частенько одежда, на которую был пришит номер, оказывалась не у того, кому изначально выдавалась. Обычно татуировали предплечье, маленьким детям - на ножке. Первая партия заключённых состояла из 728 поляков, из них выжило 239.

Это надпись над воротами Аушвица. "Работа делает свободным". В слове "arbeit" перевёрнута буква B - это был протест мастеров-поляков, которую эту надпись делали. Как я понимаю, выходка обошлась без последствий, то ли не заметили, то ли ещё что. Вобщем-то в глаза бросается несильно.



Уже за оградой. У этого корпуса играл марши оркестр, который тоже состоял из узников. В моём путеводителе написано, что это делалось, чтобы ускорить шаг заключённых, которые ходили через ворота на работу и с работы, и облегчить их пересчёт. Хотя как я поняла Дануту, в том числе это был эффект выкрашенной зелёной краской травы из анекдота - типа, у нас всё чётко и позитивно.



Здания бывших казарм, они же корпуса лагеря. Справа симпатичная брюнетка в серой кофте и синем платье, это наш гид, Данута. Отлично говорила по-русски. И вообще молодец.



Фото оркестра.



Вход в один из корпусов, №4. Там расположена экспозиция "Уничтожение". Собственно, она посвящена уничтожению узников, в основном евреев. Впрочем, про евреев там везде очень много.



Карта, иллюстрирующая, откуда сюда везли людей.

Я дальше не буду разбивать, что в каком корпусе сфотографировано, не помню уже. Да и не столь важно.



Прибывшие евреи. Они спокойные, потому что не знают, что приехали на смерть. Евреев уничтожали в большинстве своём, 70-75% прибывших. Но говорили им, чтобы избежать паники и чтобы они спокойно шли, куда говорят, что везут их на поселение, а здесь предлагали принять душ, что для проделавших дальний путь в душных вагонах людей было даже хорошей новостью. К слову, отправляя людей "на поселение", им продавали несуществующие земельные участки под застройку, сельские хозяйства, магазины, предлагали работу на несуществующих заводах. Поэтому многие приезжали с ценными вещами. Учитывая, что разрешалось брать багажа не более 25 кг на человека, брали действительно всё самое ценное. По прибытии людей рассортировывали врачи на пригодных к работе и непригодных. Дальше вы понимаете. Эти вот непригодные.



Фотографий вообще много. В одном из бараков висит фото, я уже не помню, какой национальности там были узники, но там изображены две девочки-сестрички. Одна из них выжила. Спустя много лет, уже пожилой женщиной, она приехала в лагерь... и увидела на стене это фото. И узнала себя и сестру. Кажется, там ещё их мама была. И потом долго плакала в углу у этой фотографии.

А это модель вагона, в которых возили евреев. Как сельди в бочке. При отправке вагоны опечатывали и открывали только по прибытии. Без воды, еды и санитарных удобств. Практически стоя. Учитывая, что дистанция могла достигать 2400км, выживали далеко не все, но вытаскивали их оттуда только уже в лагере.



Модель гавенвагена. Чуть выше раздевалки, где люди оставляли одежду перед "душем". А дальше душевые. В помещение площадью 210 м² вводили около 2000 жертв.



Люди не подозревали до последнего, что им предстоит. Пока на них не начинали сыпать из приспособлений, похожих на душ, гранулы "Циклона-Б". Да, газ сыпали, а не пускали. Дело в том, что "Циклон Б" хранится именно в гранулах, в таких больших банках, похожих на консервные.



При высокой температуре и влажности газ начинает высвобождаться. 15-20 минут, и живых нет. Данута сказала, что точно неизвестно, что там происходило за это время, но перед смертью многие вырывали себе волосы, царапали шею и лицо, испытывали дикий страх, а не тихо засыпали. Использование этого газа было начало в целях экономии. Расстреливать такое количество народу было нецелесообразно в смысле траты боеприпасов. "Циклон Б" использовался тогда по всей Европе как средство санитарной обработки помещений, то есть вполне себе в хозяйственных целях. Не знаю, кто придумал ему новое применение, но на первом испытуемой группе попробовали слишком малую дозу, и умирали они очень долго.

После "обработки" у убитых вырывали золотые зубы, обрезали волосы, снимали украшения. Дальше - крематорий, а при слишком высокой загрузке крематория - ямы с кострами в лесу. Обслуживали газовые камеры и крематории тоже заключённые. Этот отряд назывался "зондеркомандой" и держался отдельно от остальных, чтобы не могла рассказать, что здесь происходит. Также они сопровождали обречённых в "душевые". Здесь подробнее про зондеркоманды лагеря Аушвиц-Биркенау.
Волосы продавали и потом использовали в ткацкой промышленности. Зубы сплавляли в слитки. Вещи - на склады. Складами активно пользовались эсесовцы, они вполне могли обратиться к коменданту с просьбой выдать им детскую коляску или вещи, обувь и тому подобное. Да, многие привозили к месту службы семьи, конечно, жили они не на территории лагеря. Так что после работы офицер возвращался к семье: хороший семьянин, любящий отец.

Это фото горы обуви. Вещи регулярно вывозили, но всё равно склады ломились. Склады обслуживала команда, которую на лагерном жаргоне прозвали "Канадой" (ассоциация, мол, Канада - богатая страна. тут богатства, значит, тут "Канада", а команду так прозвали заодно). У этой команды были более сносные условия содержания, да и работа была относительно нетяжёлая.



К слову, там есть похожие стенды с тазиками, ночными горшками, чемоданами и пр. А также - зал, где есть такая же гора человеческих волос, сбритых с трупов, а также с живых узников. Причём это то, что не успели вывезти на ткацкие предприятия или уничтожить. Там нельзя фотографировать, однако в интернетах есть фотка, где показана ткань как раз из волос, скорее всего, женских. Фото не моё.



Памятник узникам.



Дневной рацион узника. Похлёбка, конечно, тупо овощная, если, конечно, сможешь там поймать овощ. Вообще-то это больше, чем рацион жителя блокадного Ленинграда, однако радоваться тут совершенно нечему. К тому же, еду выдавали раз в сутки, съедать старались сразу, т.к. если что-то припрятать, то кто-то из соседей непременно украдёт. Кстати, одежду тоже воровали, чтобы не замёрзнуть в холодный сезон. Одежду выдавали при поступлении узника, не глядя, по размеру ли она ему вообще, хотя бы приблизительно. Та же история с обувью. А дальше как хочешь. И практически не топили, особенно в Биркенау.

Естественно, куда же без наказаний. Наказывали буквально за всё. И смертью, и пытками, могли поместить в стоячую камеру, куда набивалось человек по пять, где они всю рночь стояли, утром на работу, потом вечером опять туда же. И так несколько дней. Некоторые сходили с ума. На работе даже нельзя было умереть спокойно, потому что по возвращении в лагерь заключённых должно было быть столько же, сколько вышло. Поэтому трупы несли обратно на себе. Потому как иначе был бы признан побег, и тогда убивали бы каждого десятого в бараке. Как творчески убить человека, тут знали толк. Например, вот фото Стены Смерти. Здесь проходили расстрелы. На столбах подвешивали пытаемых людей за руки так, что не выдерживали их плечевые суставы. И даже если человек выживал, с руками он мог попрощаться. А кому тут нужны калеки?



Один из видов казни - запереть человека в камере, пока он не умрёт от голода. Крис пишет про один случай:

"Хочу тут ещё рассказать о одном необычном событии, которое имело место в этом лагере. Хочу рассказать о польском священнике, отце Максимилиане Кольбе.
Он тоже был узником Аушвица, с мая 1941 года. В июле того года случился побег узника из блока, в котором находился Максимилиан Кольбе. Согласно лагерному закону, за одного беженца казнили десятку жителей блока. Лагерфюрер Карл Фрицш отбирал узников на голодную смерть в подвале блока 11. Между прочим его выбор пал на Франтишека Гаёвничка, который сказал вслух, что ему жаль оставить жену и детей. Отец Максимилиан услышал эти слова, выступил из строя, и подошёл к Фритцшу. Эсэсовец был настолько захвачен врасплох, что спросил только "Чего ты хочешь?" - это было вообще странно, потому что Фритцш обычно избивал за такое до потери сознания. А бывало, что просто убивал на месте.
Отец Максимилиан ответил ему на немецком языке: "Я хочу идти на голодную смерть вместо этого человека", и указал на Гаёвничка. Потом ещё добавил: "Мне почти полтинник, я уже прожил свою жизнь, а у него есть жена и дети, и жизнь впереди". Фритцш, который от неожиданности совсем оцепенел, спросил ещё: "Почему ты хочешь идти на смерть за совсем чужого человека?" Отец Кольбе ответил: "Я хочу подбодрить других к жизни".
Лагерфюрер, наконец, согласился принять жертву отца Максимилиана, и отпустил Франтишека Гаёвничка. Десятку смертников заперли в смертной камере, без еды и воды. Отец Максимилиан прожил здесь почти три недели, продолжая поддерживать товарищей в несчастью, как он делал это и раньше. Его и ещё трое смертников добили инъекцией фенола, 14 августа 1941 года - в накануне праздника Успения Пресвятой Богородицы. Много лет спустя, 10 октября 1982 года, Папа Иоанн Павел II во время торжественной мессы официально причислил Максимилиана Кольбе к лику святых мучеников.
Франтишек Гаёвничек выжил и воссоединился с уцелевшими членами своей семьи. Он часто посещал бывший лагерь и рассказывал о человеке, который спас ему жизнь. В 1982 году он участвовал в мессе, во время которой Максимилиан Кольбе был объявлен святым. Он скончался в возрасте 94 лет и был похоронен в Непокаланове, на кладбище у монастыря, построенного отцом Максимилианом."

Правда, при всех ограничениях узники всё же ухитрялись общаться, выходить на связь с ближайшим местным населением. Кто-то всё-таки бежал. Но при побеге - см выше.

На этой фотографии за заборчиком виден дом коменданта, Рудольфа Хёсса. Как говорит нам wiki, не путать с Рудольфом Гессом.



А тут мы видим трубу первого крематория лагеря. Он был переоборудован из морга казарм (согласно путеводителю, мне почему-то казалось, что Данута говорила чуть ли не про овощной склад).



И сам крематорий. По нему все ходят молча из уважения к жертвам.









Ограда. Во времена работы лагеря она была под током и прицелом автоматчиков.



Когда мы покинули Аушвиц I, отправились на автобус, который шёл до Биркенау. Там группа должна была воссоединиться. Так мы и сделали.

Это ворота Биркенау, уже изнутри. Так не верится, что когда-то не было этой зелёной травки (либо вытоптали, либо съели голодные узники). И что здесь царила смерть, через эти ворота проезжали те самые поезда...



Такой же вагон, как на макете, только настоящий.



Платформа, куда высаживали вновь прибывших. Когда в лагере был переизбыток рабочих рук, новую партию пленников пускали в расход без сортировки.



Мемориал, посвящённый жертвам лагеря. Кстати, здесь находилась лаборатория доктора Менгеле. Но она не сохранилась. Здесь вообще всё сохранилось хуже. И построено не так основательно, как казармы, и немцы, отступая, старались уничтожить как можно больше следов преступлений.



Здесь есть доски на многих языках. На русском, конечно, тоже.



Развалины одного из крематориев. Это уже не переоборудованный морг, а специально построенное здание. Всё здесь было построено руками самих же заключённых. Крематориев здесь было 4шт, когда не справлялись, жгли в лесу.



В лагере было несколько зон. Мужская, женская, отдельно цыганская, там держали семьями. Несколько лагерей для евреев, отдельно военнопленные. В общем, как-то сортировали. Лучше всего сохранилась женская часть, она ещё и кирпичная до кучи. Тут я на скорую руку коллаж сделала. Хотела прикинуть, как это выглядело без позитивной зелёной травки.



И просто фото. Слева видна оставшаяся от барака печь. Одна такая на весь барак. Если вообще топилась.



Нары внутри женского барака.



Спали по несколько человек на каждой секции. Так теплее. Печка была, но топили ещё пару-тройку раз в год, а щели в стенах неиллюзорные. Лежали все вместе - больные и здоровые, если кто-то был болен, то вниз текли экскременты, гной, кровь и что там ещё. Так что верхние нары были самые козырные. Иногда нары могли сложиться под весом людей. Особенно в мужской части. В этих бараках рождались дети. Если узница попала сюда беременной и смогла доносить ребёнка. Мало кто выжил из тех детей. Голод, отсутствие матери рядом (она весь день на работе, ребёнок оставлен в бараке один) и молока у матери, антисанитария и крысы. Если ребёнок не умирал за 3-4 дня после рождения, у него на ножке татуировали номер, и он становился узником. Были дети, которые дожили до освобождения. Я не знаю, каким запасом здоровья надо было обладать.

Кухня. Работа здесь - чуть ли не самая козырная во всём лагере. И порции побольше, и тепло, и работа нетяжёлая.



Бараки в мужской части лагеря. Они деревянные.



Похоже на конюшню, правда? В конце помещения - печь, и от неё труба вдоль барака. Правда, топили печку не чаще, чем в женской части. Под крышей окошки застеклены, но между стеной и крышей - огромные щели. И так оно было, когда здесь жили.





А это туалет. Времени на все дела - буквально несколько минут (точно не помню, но уверена, что не более 15) утром и столько же вечером. И нужду справить, и умыться. Умыться - это в таких плоских углублениях в полу на следующем фото.



В цыганской части лагеря было сперва мило и мимими (относительно), даже качели для детишек были. Пускали пыль в глаза обеспокоенной общественности. Но как только удалось убедить прессу, что здесь заняты вынужденным переселением и заботятся о насельниках лагеря, цыган пустили в расход.
Ещё иногда бывали "банные дни". Узники эти дни не любили. Заключённых гнали мыться толпой, всех голых, потом обратно, да и вода была так себе, не слишком горячая.
При всём при этом те, кто не погиб здесь сразу, учились жить в этом аду и боялись перевода в другое место. Здесь они уже всё знали, знали, как получить работу полегче, какой надзиратель - зверь зверем. а какой помягче, где-то и сжалиться может. И тому подобное. А на новом месте пришлось бы вписываться в реальность заново.

Такая вот петрушка.

На национальные выставки, которые работают с 15.00., когда перестают водить группы, можно войти бесплатно. Но мы туда не попали: надо было ехать в Чорштын. На выходе столкнулись с русской парой, они опоздали на русскую экскурсию, но хотели попасть хотя бы на национальные выставки, мы попросили их нас сфотографировать у административного корпуса. За всё это время мы вот так позировали один раз. Совсем не то место, где было бы уместно это вот "сфоткай(те) меня(нас)".

@темы: фото, впечатления, путешествия, Польша, неприятное